Инструктор не хотела это обсуждать. Не нужно было прибегать к телепатии, чтобы понять это. Возможно, эта тема была для нее куда более болезненной, чем Марк предполагал в самом начале. Отказаться от одного несовершенства, чтобы променять его на другое. Фактически, сменить шило на мыло. Неужели не было чего-то, чем бы Инструктор действительно желала заниматься, и при этом, чтобы оно позволяло ей расти? Сложно было представить нечто подобное. Но, похоже, у каждого занятия были подводные камни такого размера, что они мешали ей плыть.
Это огорчало. Марку всегда нравилось видеть ее на вершине, даже тогда, когда она смешивала его с грязью. Тогда она выглядела по-настоящему живой, ее глаза блестели, а сам он мог только ужасаться от мысли, как высоко эта женщина заберется, когда придет время. Но вот, прошло время, а она снова здесь. С отсутствующим в ней желанием забираться куда-то выше. Будто ее что-то ударило, заставив остановиться. Прекратить идти вперед, закрыть глаза на свой безграничный потенциал и таланты.
Он понял, чего ему в ней не хватало с того момента, когда она только показалась на его пороге. Он не ждал когда-нибудь увидеть ее у своей двери просто потому, что представлял, что она пошла далеко вперед, ушла значительно дальше, чем он. И он был разочарован, когда увидел, что это не так. Разочарован не в ней, а скорее в самом факте, что она не двинулась дальше. Теряла время, стоя на месте. Она застряла. И как будто потеряла тот дух, ту жажду жизни, которая искрилась в ней ранее. Раньше она горела пожаром, сейчас больше напоминала очаг с готовыми разгореться углями. И не было чего-то, что помогло бы им вновь вспыхнуть.
- Очень на это надеюсь, - с легкой усмешкой заметил Вьера, глянув на женщину. – Это для меня почти персональное оскорбление - видеть, что ты прозябаешь там, где тебе не место. Черт, в конце концов, ты мой бывший Инструктор… такие стервы как ты должны управлять армиями, а не щелкать по носу бывших студентов.
Марк нехотя признал, что не готов был увидеть ее такой. Какой угодно, но только не той, что не знает, чего она хочет, чтобы прийти к этому. Он был уверен, она сможет добиться всего, чего хочет… но раз она сделала шаг назад, и оказалась здесь, значит, с пониманием собственных желаний у нее серьезные проблемы. А может быть, она была именно в поиске того, что помогло бы ей снова загореться... И раз она пришла к нему - он был частью этого. Выходит, работы у него будет гораздо больше, чем ему показалось сперва...
Он усмехнулся, опустив взгляд, а затем слегка поджал губы, чуть сощурив глаза.
- Хотя, я польщен, что из всех своих студентов ты выбрала меня. Видимо, я и правда был менее туп, чем все остальные. Или ты действительно по мне чертовски скучала, - он хитро глянул на Инструктора. - Давай, признайся - ты же знала, что одним коротким разговором по существу дело не ограничится.

Марк засмеялся в ответ на «выгул» и «доброе» дело. Забавно, но, похоже, Инструктор все-таки немного, но потеряла хватку. Совсем чуть-чуть. Стала более чувствительной, что ли? Впрочем, у него еще будет время это выяснить.
- Инструктор, боюсь, соседняя чаша весов уже никогда не поднимется, сколько бы добрых дел ты не сделала. Так что, боюсь, мы встретимся еще как минимум на сковороде Иного, - сквозь смех, заметил Марк, затем напустив на лице благодарное выражение. – Но мне приятно слышать, что ты до сих пор переживаешь за меня.
Конечно, черта с два.
Если бы не порыв ветра, который заставил ее замолчать, она наверняка бы ответила ему очередной колкостью. Но не ответила – спасибо ветру. Тот, на самом деле, оказался довольно прохладным – когда он забрался под расстегнутую куртку, Вьера почувствовал это на себе.
Что-то толкнуло его чуть вперед, заставило развернуться на ходу, и дальше идти уже спиной вперед, прямо перед Инструктором, что уже вновь открыла рот, чтобы плюнуть в него порцией колкостей.
- Всегда подозревал, что «сука» тебе нравится больше, хоть ты на нее и злилась значительно чаще, - театрально задумавшись, заметил Марк, после чего усмехнулся и занял прежнее место, подле ее левого плеча, на полшага впереди. – В любом случае, я буду называть тебя так, как пожелаю. «Стерва», как и «Инструктор» тебе подходят гораздо больше, чем твое имя. Ты знаешь это не хуже меня, - он слегка наклонился к ней, чтобы сказать ей на ухо: - Но если ты так хотела, чтобы я называл тебя по имени - могла бы просто попросить.
Вообще, Марк не был тем видом парней, что любили унижать и оскорблять женщин. Он вообще это не практиковал. Самое большее, что он позволял себе, это редкие колкие замечания, но в целом, вполне невинные. С Инструктором же было все иначе. Пусть она и была женщиной, с самого начала их общения, она задала определенный настрой для их дуэта, и соскочить с него на какой-то другой было просто невозможно. Тем более уж спустя столько лет.
И Инструктор не была обычной женщиной. Она не развлекала себя просмотрами сопливых спектаклей, не наряжалась в светлые платья, не ходила в жару с зонтиком, чтобы солнечные лучи не подпалили кожу на ее лице, не пила причудливые коктейли, не хихикала, краснея, когда ей делали комплименты, и не строила из себя невесть кого.
И она предпочитала виски. Чертово виски со льдом.
Единственная вещь, что выбивалась из всего этого образа – любовные романы. Единственная по-настоящему бабская вещь, что вообще крайне плохо вязалась с ней. Но он видел их у нее дома когда-то, и никак не мог взять в толк, почему она их читает. Он был почти на сто процентов уверен, что ее воротит от каждой строчки в этих книгах, а метафоры, связанные с «подрагивающим членом» пробуждают где-то в ней спящий дух Иного.
- ...Скажи, ты все так же «медитируешь» над бабскими романами? - что уж там, он знал ответ. - И что ты в них такого нашла? Они что, возбуждают, что ли? Или суровый Инструктор в тайне мечтает о сопливой романтике? - он усмехнулся, скептически глянув на нее.
На нормальный ответ он не надеялся, конечно, но было интересно поглядеть на лицо Инструктора при упоминании этих дурацких книжек.

Слушая ответ, Вьера уже понимал, что ответа повеселее ему сегодня не перепадет. Инструктор просто свернула с темы, сказав ему заткнуться. Это было совсем не интересно. С другой стороны, раз она ничего по этому поводу не ответила, это могло говорить только о двух вещах: ответить ей, в общем-то и нечего, не отрицать же, что она читает эти романы; и что ей просто не хочется говорить об этом, что тоже можно было считать относительной, но победой. И все же, легкое разочарование было, и оно отобразилось в виде сожаления на лице колдуна, когда он снисходительно глянул на женщину.
- Инструктор, я пою одну и ту же песню просто потому, что ты не меняешься, и пою ее столько же, сколько ты поешь свою. «Паршивый ублюдок», «кретин», «придурок», «недоразвитый», «обделенный женским вниманием», «тот, кому нужно делать одолжения», «неудачник»… - бодро перечислил Вьера, глядя вперед, убрав руки в карманы куртки. – Знаешь, в отличие от тебя я хотя бы констатирую факты.
Он выждал секунду, дождавшись, пока мимо пройдет какая-то интеллигентная пара, и продолжил, глянув на женщину:
- Ты правда стерва, и сука не меньшая. Если посмотреть на тех, что не смеют тебе перечить – самые настоящие рабы, готовые стоять перед тобой на коленях, лишь бы Снежная Королева не убила их одним взглядом. Пить на спор ты и правда не умеешь, да и любовные романы ты тоже читаешь, отрицать это глупо.
Он пожал плечами и слегка покивал, будто с чем-то соглашаясь.
- С другой стороны я понимаю, сложно придумать обоснованное объяснение тому, почему своего лучшего студента ты называешь неудачником и недоразвитым кретином, да еще такое, какое можно бы было произнести в слух, не порушив свою выстроенную годами репутацию. Правда! - он вскинул брови, глянув на Инструктора, хотя искренность в его голосе была немного наигранной. – Поэтому не буду толкать тебя на этот страшный шаг. В конце концов, мы ведь оба знаем - каким бы «кретином» я ни был, я тебе все равно нравлюсь, - театрально широко улыбнувшись, обнажая зубы и почти полностью повернув лицо к Инструктору, колдун обнял ее одной рукой.

Когда Инструктор брезгливо зажала край его рукава пальцами, чтобы избавиться от его ладони на ее плече, сам Вьера только усмехнулся. Инструктор такая Инструктор, как ни крути. Даже в такой мелочи да проявит свой характер. Впрочем, он был бы разочарован, если бы она этого не делала.
- Ага, чуть меньше, - передразнил женщину колдун, не став дальше спорить. То, что нужно, он уже ей сказал, и пусть реакция была не такой бурной, как ему хотелось бы, он был вполне доволен.
Они шли дальше, и на улице будто стало теплее, а может просто сам Марк привык к вечерней прохладе. Если сперва, едва они вышли, он подумывал запахнуть куртку, то сейчас такой мысли у него не было.
Народу вместе с этим на улице все прибавлялось – жилые дома постепенно уступали общественным заведениям и лавкам, что уже закрылись на сегодня, но обещали своими вывесками и табличками «особые предложения уже завтра». До нужного им заведения оставалось метров сто с небольшим.
Марк вдруг почувствовал, как тот хороший настрой, что было улетучился с приходом новостей о скором вылете по необходимости найти пропавших магов, начинает возвращаться. Конечно, он уже отличался от того, прежнего, но все же, он был таким же хорошим. И это не могло не радовать. То, что Инструктор находилась сейчас опять подле него уже даже и не казалось каким-то таким уж и странным – после их перепалок на протяжении последних минут сорока, казалось, будто с последней их встречи прошло три дня, а не три года…
- А если хочешь объяснений, то изволь…
- М? – колдун даже и не понял, о каких объяснениях собиралась толковать Инструктор. Ему казалось, что она завершила разговор, и не собирался допытываться, но она отчего-то решила продолжить. Так о чем же речь?..
В общем-то, едва женщина продолжила, стало ясно, о чем. Впрочем, ее объяснение совершенно таковым и не являлось. Оно объясняло ее раздражительность, но никак не проводила связь между его «кретинизмом» и тем, что Инструктор приписывала к констатации фактов. Вот если бы слова «кретин» и «недоразвитый» были синонимами «смекалистого» и «одаренного» - тогда да. А так… тухловатое объяснение. Но, впрочем, Марк и не ожидал бы от нее никакого другого. Скорее небо упадет на землю, чем эта женщина в открытую скажет ему, что считает его хорошим колдуном и своим лучшим учеником. Как ни крути, даже несмотря на то, что из-за его особенности он не смог отчего-то осилить магию среднего и более высокого уровня, из-за чего и попал из Сада в Гильдию, на поле своей Способности он был как рыба в воде. И она это знала. И этого ему было достаточно. Ему никогда не нужно было признание на словах, когда он и так знал, какого человек о нем мнения. И уж тем более Инструктор.
- Где-где… там же, где и ты. В Гильдии, - не понимая, что тут такого неясного, пожал плечами Марк. – Как будто ты сама не знаешь. Как и то, что это прозвище – далеко не первое, и далеко не последнее. «Очкастая змея», «Иная», «Выдра», «Фурия», «Та-Чье-Имя-Нельзя-Называть»… о, там долго можно перечислять.
Конечно, он не стал называть самые, по его мнению, неприятные прозвища. Не потому, что боялся, что это заденет Инструктора – ее-то вряд ли бы задело – а просто потому, что не хотелось вспоминать, как его отчитывали за сломанные носы. В свое время его приводило в ярость одно то, что они смеют шептаться за ее спиной, а стоит ей показаться на горизонте – поджимают хвосты как трусливые собаки. Смелые только в одиночестве. Плевать он хотел на таких смельчаков…
Но самолично же рассказать бывшей наставнице, что он, в какой-то степени, пытался защитить ее честь… ну уж нет. Она расхохочется ему в лицо, а потом будет припоминать с незавидной частотой, раз за разом вытирая об него ноги вновь. Да и, признаться, Марк сам дивился тому, что нечто подобное фиксируется в его биографии. Но оно было, и от этого никуда не денешься.

При чем была выдра Марк и сам не знал. Признаться, ему тоже в свое время было слегка любопытно.
Эта мысль заставила посмотреть на женщину. С другой стороны, возможно, он догадывался. У Инструктора были прямые волосы, да и цвет их был похож на цвет шерстки выдры, а сами зверьки, поговаривают, весьма опасные, несмотря на милый внешний вид... Да, действительно, в этом был смысл. Вот только Инструктору говорить об этом явно не стоит, иначе до места он живым не дойдет.
- Да, мой мозг не имеет границ, в отличие от твоего, Инструктор, - парировав язвительное замечание с самым невинным выражением лица, глядя вперед чуть наклонив голову, Вьера коротко глянул на бывшего учителя, чтобы уловить ее реакцию.
Вот только внимание его уловило совсем иное. Инструктор явно замерзала, но очень старалась не подавать вида. Но вот стоило им пройти еще пару метров, как она все же не выдержала и задала вопрос, который сам Марк ожидал услышать с того самого момента, как они вышли из его дома.
- Пф, полгорода! Что-то ты совсем стареешь, Инструктор, уже и пару сотен метров пройти без нытья не можешь… - фыркнул колдун, попутно пробежавшись взглядом по вывескам. – Чувствую, через несколько лет, на твой юбилей, придется подарить тебе палочку…
Нужная вывеска нашлась примерно метрах в пятнадцати, за углом выпирающего вперед здания – небольшого кондитерского магазинчика – Марк завидел ее только благодаря чуть показывающемуся из-за угла знакомому фонарю, особому, с желтым и красным кристаллами, обозначавшему вход в ресторанчик.
- Нам туда, - он кивнул вперед, глядя на вывеску, что начинала показываться из-за угла. – «Виски и перец». Название прямо про тебя.
Марк коротко усмехнулся своим же словам. Раньше он не думал о названии в таком ключе, но теперь, когда Инструктор ворвалась в его жизнь без приглашения, невольно отметил эту забавную параллель.

При чем тут больная фантазия и что такого в его сравнении, Марк так и не понял. Редко, но все-таки Инструктор выдавала фразы, за которыми стояли мысли, до которых колдун не смог бы докопаться без подсказки. И что именно сейчас было в ее голове, можно было только гадать.
Это заставило задуматься. Прошло три года. Как много произошло за это время с ней? Изменилась ли она? С первого взгляда вроде и нет, но было что-то такое, что говорило об обратном. Нет, конечно, она изменилась. Невозможно оставаться одним и тем же человеком вечно, даже если эта вечность сокращается до трех лет. Но Марк вдруг поймал себя на мысли, что еще с самого момента ее прихода к нему домой, ощущает что-то такое, что будто прочерчивает линию между ними…
Нет. Линия была раньше. Сейчас это больше похоже на трещину. Трещину, из которой сквозит прошлым. Не самым приятно пахнущим, надо отметить.
Этот факт неприятно уколол. Когда она только заявилась на его порог, заговорила, он будто очутился в прошлом, но теперь понимал – это не так. Пусть в их разговорах все еще была та же колкость, и они все так же реагировали на язвительные замечания друг друга, одно то, что они не обмолвились словом о самой последней своей встрече, о не самом приятном расставании – это говорило само за себя. Все это напоминало какую-то дешевую театральную постановку. А Марк ненавидел притворяться или играть какую бы то ни было роль…
- И ты даже не представляешь насколько, Инструктор, - чрезвычайно довольно улыбнувшись, колдун глянул на женщину, и поспешил вперед, толкая дверь в ресторанчик. - Осторожно, дверь, - коротко известил он, изображая заботу, но не придержав ту, уже ступая в темное помещение, освещенное в красно-оранжевых оттенках.

Марку нравилось это место. Это было первое место в столице, где он пообедал, и с тех пор он старался попадать если не именно сюда, то в места подобные этому.
Теплое, уютное, но при этом достаточно живое, это место больше напоминало бар, чем ресторанчик. Пожалуй, так его называли только за счет дорогого внешнего вида и богатого меню – в барах обычно меню куда более скудное, и туда ходят больше выпить, чем поесть.
Приятно было вновь увидеть здешнюю обстановку. Угловые диваны со столиками, примыкающие друг к другу спинкой так, что получался своеобразный крестик, стоящие в два ряда, до самого конца зала, а затем сворачивающие за угол вместе с ним, занимали большую часть помещения этого заведения. Темный паркет был вылизан до блеска, а темные дубовые панели на стенах украшали по большей части мелкие и яркие картины неизвестных художников. Между ними кое-где торчали кристаллические лампы, однако по одному небольшому стеклянному шарику, в котором лежало по три мелких кристалла (где-то два желтых и один красный, где-то наоборот), стояло на каждом толике, и именно от них исходила большая часть света. Такие настольные лампы были и на тех столиках, что стояли вдоль стен – те были больше похожи на обычные квадратные массивные столы, по обе стороны которых стояло по резному, обработанному под обветшалый вид, стулу. И они нравились Вьере больше всего – мало кто смотрел на тех, кто сидит вдоль стен, это были места, находящиеся в самой тени, и оттуда порой открывались чудеснейшие картины.
На округлой сцене, находящейся на углу сворачивающего за угол зала, играла какая-то небольшая группа. Слов не было – была лишь музыка, и довольно бодрая, но не такая, что отвлекала бы от разговора. Игру гитары весело поддерживали бубенцы и пианино.
Светловолосая женщина в темно-сером фартуке на черной рубашке с коротким рукавом, что стояла за баром, находящимся по правую сторону от входа, приветливо кивнула ему, и Марк ответил ей тем же.
Инструктор же, ушедшая вперед, со свойственным ей эгоизмом, не сказав и слова, двинулась к моментально запримеченному ей месту, как и час назад, в его квартире. В отличие от нее, Марку было почти наплевать, куда садиться.
- Сразу видно – воскресенье, - заметил колдун, снимая куртку, вешая ту на спинку стула, и попутно оглядывая зал. Почти все диванные места были забиты – и всего два столика у окна, не считая их собственный, были заняты.
Не успел он сесть, как старая знакомая отошла от бара и приблизилась к их столику – с двумя меню в руках и улыбкой на лице.
- Ну надо же, неужели это Марк! Да еще и с подружкой, - она улыбнулась Инструктору.
Бетти. Так звали эту сорокалетнюю (по предположениям самого Вьеры) женщину, закалывающую волосы на затылке, которую Марк считал одной из самых опасных женщин на всем белом свете. Казалось, она знала все обо всех – что, кому и когда нужно выпить, и в каких количествах, чтобы потом не пришлось выволакивать тело из бара, не собирать посуду после драки, не слушать нытье или топот стражи за дверьми. Зачем психолог, когда есть бармен? Да, это было про нее. Но она не была хозяйкой ресторана – она была всего лишь той, что почти все здесь решала. Да, определенно одна из самых опасных женщин в мире...
- Оу, нет, Бетти, - покачал головой колдун, - она старше меня раза в два. Я извращенец - но не настолько же!..
- В таком случае, тебе стоит поостеречься – говорят, взрослые женщины менее склонны к жалости к тем, кто шутит над их возрастом, - обворожительно улыбнувшись Марку и многозначительно глянув при этом на Инструктора, она с усмешкой добавила, кладя меню на стол: - Я подойду минут через десять. Надеюсь не найти на столе твои зубы, красавчик.
- Да-да... - закатывая глаза, сдерживая улыбку, отозвался колдун.

Он всегда знал, что в мире есть такое понимание, как «женская мафия». Только что перед ним побеседовали два ее представителя. Вернее, представительницы. Удивительно, все-таки, как ему везло с женщинами такого типажа как Бетти. Или Инструктор. Даже недавняя знакомая – Абигайль, художница, с которой его познакомил Харви – была из разряда таких. Верно говорят: «скажи мне кто твой друг – и я скажу, кто ты».
- Это заговор! – низким голосом, почти возмущенно, заявил колдун, демонстративно хмурясь. Где-то внутри же он, наоборот, улыбался. Эти две женщины нашли общий язык даже не познакомившись, и колдун, скорее, был рад этому – если Инструктор и впрямь приехала в столицу не так давно, пара лиц, с которыми бы она могла обменяться колкостями, ей нужны как воздух. Уж он-то знал…
Инструктор, тем временем, быстро пробежалась цепким взглядом по меню и отдала его колдуну, что тут же отложил его. Он и так знал, что будет заказывать. Знала и Бетти. Поэтому, когда Инструктор закончила, она вопросительно глянула на парня и тот утвердительно кивнул:
- Как обычно, - после чего проводил взглядом официантку. Классная женщина, все-таки.
Тем временем, Инструктор не упустила возможности снова его поддеть. Откинувшись на спинку стула и пожав плечами, Марк спокойно ответил:
- Ну, надо же мне дать тебе возможность заточить свой язык – за эти три года ты подрастеряла свою навыки, пастилочка моя сладкая, - последние слова он произнес насмешливо, на выдохе. Эти слова очень кстати вспомнились – до сих пор не верилось, что он услышал их из уст Инструктора.
- Ну так что? – уже более обыденным тоном спросил парень, быстро оглядев наполненный и шумный зал. – Как прошли твои первые дни в столице? Как давно прилетела?
Он знал, что Инструктор скажет. Даже мысли читать не нужно было. Он давно знал, что суету больших городов она терпеть не могла, хоть и не помнил, откуда узнал про это. А уж о том, чем занималась Инструктор прилетев, уже легко было догадаться – переезды на новые квартиры всегда одинаковые. Но разговор нужно было с чего-то начать.
«Все это похоже на какую-то прелюдию», - хмыкнул про себя парень. Что-то ему подсказывало, что Инструктор понимает это не хуже него. И что еще более интересно – все это не слишком было в его духе. Если ему что-то нужно было узнать, то он спрашивал прямо. Но Инструктор – другое дело. С ней всегда нужно быть настороже. Как с коброй, которая тебя заметила.