Зима всегда была самым нелюбимым сезоном у принца. Почему? Возможно потому, что было не так тепло, как во все остальные, сразу накатывала какая-то странная и необъяснимая лень, а глядя на небо, становившееся хмурым куда чаще, так и тянуло задуматься о чем-то безрадостном. Ко всему прочему, зимой толком не выходило покататься на аксисе – воздух был слишком холодный на высоте, особенно когда аппарат набирал скорость. А во дворце кататься – нарываться на выговор от матери. Не заниматься же этим в большом бальном зале! Тогда он точно почувствует себя улом, выпущенным побегать по скромному загону...
Единственным спасением являлись тайные вылазки в город. Однако и они были не такими частыми, как хотелось бы принцу, просто в целях безопасности. Поэтому приходилось на какое-то время забыть о полетах и довольствоваться другими аспектами жизни. К счастью, предостаточно было тех, которые вынуждали принца проводить много времени за столом, к явному удовольствию королевы – гораздо проще следить за младшим сыном, когда тот сидит целый день в библиотеке или музыкальной комнате. Но осознание этого не делало жизнь принца хуже, потому что он и впрямь занимался тем, чем хотел – читал, изучал историю, штудировал энциклопедии и пытался запомнить то, что обычно ускользало из его разума лучше всего остального. Когда надоедало, то доставал одну из множества художественных книг, и погружался в чтение. А чтобы совсем не размякнуть за этим делом – активно тренировался. Этот день был для принца как раз таким.
– Справа, – монотонный голос пепельноволосой некео, ставшей для него когда-то не только телохранительницей, но и учителем по фехтованию, порой выводил принца из равновесия. Он никак не мог взять в толк, как она умудряется выдавать все ее изящные па, не забывая о балансе тела и оружия.
– Вы слишком много думаете, Ваше Высочество.
Иногда, глядя на нее Элан думал, что людям и некео, наверное, и не нужно долго жить, чтобы чего-то достигнуть. Понимая всю непродолжительность своего существования, они стремятся к результатам с таким упорством и упоением, что достигают их порой даже быстрее. Какой толк в долгой жизни исфири, если к своим, например, ста годам, они могут в чем-то даже уступать расе людей?
– Все дело в том, как вы видите, – Шэва остановилась, видя, что ее подопечный слегка запыхался. Указала тренировочным мечом куда-то в сторону руки, держащей рапиру. – Вы все еще чаще смотрите на руки, принц.
– Да… да, я знаю, – делая глубокие и шумные вдохи, отозвался Элан, после чего махнул рукой при этом почти ее не подняв. – Смотреть на ноги. Но сложно смотреть на ноги, когда то, что может тебя убить находится в руках.
– Никто не говорил, что будет легко. Научитесь смотреть на ноги – и тогда то, что находится в руках, уже не будет так пугать, – поучительно произнесла женщина из лесного народа; Элан поймал себя на мысли, что следит за плавным движением ее хвоста. – Вы будете…
– …предсказывать эти движения, да, я знаю, – обреченно вздохнул принц, чувствуя, как рубашка приклеилась к правой лопатке.
Оттерев пот со лба тыльной стороной ладони, он сделал еще пару вздохов, после чего кивнул, давая понять, что готов к продолжению.
Движения Шэвы были знакомыми и отточенными, но несмотря на то, что она всегда использовала одни и те же, принца всегда поражало ее умение их умело чередовать так, чтобы всегда сохранялся эффект неожиданности.
Элан старался смотреть на ноги, и у него это, в целом, получалось. Он вполне умело мог уклоняться от отдельных ударов, парировать другие, делать свои выпады, однако в какой-то момент будто что-то обрывало нить его концентрации. Как если бы он на середине реки вдруг неожиданно забыл, как плавать. Начинал сбиваться, мешкать, пропускать движения противника, и в итоге вынужден был вновь выслушивать короткую лекцию. Так случалось не всегда, но когда случалось – Элан не знал, почему так происходит.
– Сконцентрируйтесь!
Шэва мягко ушла влево, чуть пригнулась и принц уже знал, что она будет делать. Круговой удар, так называемая «мельница», но не через движения рук, а через поворот корпуса. Она шла на него словно сверло. В такие моменты Элан был рад тому, что мечи были тренировочными – даже когда он знал, как отразить или парировать атаку, где-то в нем всегда сидел страх того, что у него не выйдет.
– Хорошо!
Впервые за эту тренировку на лице некео появилась довольная улыбка. Принц, переложивший меч в левую руку, встряхнул другой, в которой все еще чувствовал вибрацию после удачного блока. Левая нога предательски ныла, говоря о том, что уклонение перед этим движением было произведено не слишком правильно.
– Пожалуй, хватит на сегодня, – посмотрев куда-то над плечом принца, произнесла женщина, направляясь к стойке с тренировочным и настоящим оружием.
– Как, уже?! – воскликнул принц, сделав шаг вперед, а затем еще один. – Я еще могу продолжать!
– Можете. Но мы займемся этим позже. Вашей ноге нужна передышка, – Элан пристыженно поджал губы, когда некео кивнула на его левую ногу, – к тому же, кое-кто, похоже, хочет с вами поговорить.
Удивленно вскинув брови, принц резко обернулся, следуя за ее взглядом, и почувствовал, как дыхание перехватило, будто кто-то схватил его за шею и крепко сжал.
– Ирия..?!
Как давно она пришла и как долго наблюдала за ним? Неужели она видела весь этот кошмар? Видела Мать, эта тренировка не была лучшей, и именно сегодня Ирии понадобилось прийти на нее…
«Что за напасть», – мысленно простонал принц, отправляя оружие на стойку. Дождавшись, когда некео окажется по ту сторону двери, Элан улыбнулся Ирии, хотя улыбка эта была отчасти виноватой. Сложно сказать почему. Смущенно почесав нос большим пальцем, он произнес:
– Похоже, Шэва расстроена. Я сегодня не слишком внимателен… – подхватив со стойки полотенце, он вытер пот с лица, а затем, вопросительно вскинув брови, спросил: – Что-то случилось? Ты о чем-то хотела поговорить?
Показалось ему или нет, но сейчас Ирия выглядела как будто… расстроенной? Если так, то что случилось, раз она пришла поговорить именно с ним?..

Ободрение со стороны Ирии принц оценил, хоть и понимал, что если бы он сам не высказал сомнений на счет толковости тренировки, она не сказала бы этих слов. Но что сделано, то сделано – он сказал, а она ответила. Однако ее слова заставили коротко хохотнуть:
– Благодаря упорности матушки танцую я на порядок лучше, – заметил он, вспомнив разом своего первого учителя по танцам. В отличие от Шэвы ему пришлось не так тяжело – принцу вполне легко давались уроки, а благодаря хорошей памяти запоминать движения сразу нескольких танцев ему труда не составляло.
Но на то это и был танец. Все-таки, пусть и можно провести между танцем и боем какую-то призрачную параллель, это были совершенно иные вещи. Танец можно воспринимать как определенного рода бой, все зависит от причины его начала, однако если будешь воспринимать бой как танец – вряд ли долго проживешь. Танец должен быть красивым, завораживающим и приятным, он призван сближать танцующих, радовать этой близостью и самим фактом движения. Бой же, наоборот, не обязан быть ни красивым, ни радостным; настоящий бой начинается для того, чтобы свергнуть противника, и цель его далеко не в получении положительных эмоций. Хоть он и тоже по-своему сближает тех, кого он повязал. Но Элан решил, что озвучивать свое мнение здесь и сейчас будет, как минимум, не совсем уместным. Он еще не дожил до тех лет, в которых в нем проснется желание толкать поучительные речи перед собеседниками.
– …Разве для того, чтобы мне захотелось увидеться с тобой, должно было произойти что-то плохое?
Принц было открыл рот, но поспешил его закрыть и покачать головой с легкой улыбкой на лице. Он ощутил укол легкого смущения, и разом пожалел, что уже отправил меч на стойку – катастрофически не хватало в руках какого-то предмета, на который можно было бы переключить внимание. Полотенце, как назло, уже было заброшено на левое плечо. Борясь с желанием потереть шею и отвести взгляд в сторону, Элан медленно вдохнул, радуясь тому, что ему не придется ничего говорить, так как Ирия, похоже, хотела сказать что-то еще.
Однако слова ее удивили принца, и удивление это разом смахнуло смущение, заставив Элана вскинуть брови и вопросительно посмотреть на девушку. А потом его словно окатило горячей водой, как если бы он только сейчас осознал, что стоит взмыленный перед дочерью королевской жрицы, а та неожиданно заговорила о танцах. Она именно поэтому сюда пришла?..
Теряться в догадках принц не стал, разом отбросив прочь все ненужные мысли, которые сейчас только помешали бы. Вместо этого он многозначительно повел бровью и произнес:
– В столице не приходится искать места, где можно было бы потанцевать, – упер руки в бока; почему-то так дышать было немного легче – дыхание было еще немного сбитым после тренировки, но уже приходило в норму.
Он имел в виду, конечно же, бесконечных баронов, виконтов и графов, так любящих устраивать у себя те или иные званые вечера, которые поддерживали их имена в потоке слухов и обсуждений, текущем по столице.
«Все-таки, зачем Ирия пришла?»

Ирия вела себя очень странно. Если сначала принц чувствовал себя немного неловко оттого, что она застала его за тренировкой, которая не блистала достижениями, и теперь стоял перед ней с взмыленной шеей и мокрыми на затылке волосами и влажной на спине рубашкой, то теперь все это отошло на задний план, потому как смущать принца начали уже ее слова, а не его собственное состояние. И не то чтобы смущать ака заставлять стесняться, нет. Он действительно был смущен ее словами и просто не знал, как на это реагировать.
Принц чувствовал себя неудобно. Как будто должен быть что-то увидеть или понять, но никак этого не то что не понимал, но даже не видел. Ирия казалась какой-то отстраненной, витающей в облаках и думающей о чем-то своем. Задавала странные вопросы – «ты смог бы меня ударить?» – и размышляла о каких-то странных танцах чуть ли не под луной. Все это было… странно. И еще страннее это выглядело от того, что она говорила об этом, не меняя темы, словно как раз для этого и пришла.
Элан странным образом почувствовал себя здесь лишним. Почему-то ему казалось, что сейчас дочь королевской жрицы если и волнует что-то, то это что-то такого рода, что обсудить бы ей следовало, возможно с девушками ее возраста, скажем, фрейлинами Арсии… но никак не с ним.
Похоже, Ирия и сама это поняла, так как неожиданно смолкла, будто только что осознала, что она говорит и кому. Повисла небольшая неловкая пауза, которая была нарушена ею же. Признаться, принц даже и не знал, что ему сказать. Он по-прежнему чувствовал себя не в своей тарелке.
Принцу бы хотелось воспользоваться шансом сбежать из этой неловкой ситуации, которая прошибала на пот не хуже тренировки, однако что-то подсказывало ему, что этого делать не стоило. Ирия бы не пришла просто так. А значит…
– Раз ты пришла и сидела здесь, значит, есть что-то, что тебе нужно было обсудить сейчас, – то ли утвердительно, то ли вопросительно произнес принц, однако во взгляде его все-таки сквозил вопрос.
Чувство неудобства начало сходить на нет, уступая место легкому волнению. Ирия действительно вела себя странно и было похоже, что она волнуется. Для этого ведь должны быть причины. А если он уйдет сейчас, отложит этот явно необходимый ей разговор, то, возможно, потом она передумает и он так и не поймет, что же произошло здесь, в этом зале.
– Да ладно, расскажи, – он отступил, разводя руки в стороны, как бы говоря, что здесь все равно некому подслушивать. – Иначе потом матушка точно найдет мне какое-нибудь занятие и мы не увидимся еще неделю, а то и две, – с легкой улыбкой заметил он.
Конечно, он утрировал. Надо было как-то разрядить обстановку.
Все-таки, если бы Ирия не могла с ним чем-то поделиться, тем, что ее сейчас волновало, то она бы и не пришла сюда.

Похоже, слова о занятости, организованной матушкой, Ирия восприняла всерьез. Принц хотел бы ответить, что он сказал это не всерьез, но в этом было бы примерно столько же смысла, сколько в необходимости объяснять шутку. Поэтому он просто промолчал, ожидая момента, когда же Ирия затронет тему, которая ее так волновала, и которая заставила прийти сюда и дождаться окончания его тренировки. Хотя, что-то подсказывало Элану, что если бы не присутствие Ирии, Шэва не сделала бы перерыв…
- Знаешь, мне даже неудобно говорить…
Принц вдохнул, ожидая чего-то, к чему он, как ему казалось, совсем не был готов. Они с Ирией не сказать чтобы очень часто общались, но она часто была во дворце и в какой-то степени была одной из его обитательниц, во многом из-за своей матери. Они были знакомы всего пару лет, и за этот срок успели многое обсудить, благодаря чему как-то незаметно стали не просто приятелями, но в какой-то степени и друзьями. Однако они не так часто обсуждали какие-то отрицательные моменты своей жизни, поэтому абсолютными друзьями их было назвать сложно. Была какая-то тонкая и невидимая грань, которая проходила между ними, и именно она сейчас, наверное, вызывала в принце эту странную тревогу. Легкий страх от того, что сейчас придется говорить о чем-то, по всей видимости, не очень хорошем. У принца, все-таки, было мало практики обсуждения подобных вещей с Ирией. Но отталкивать ее только поэтому он не собирался. В конце концов, она была ему другом. Как он мог отказать ей, пришедшей поговорить именно с ним?
Пожалуй, Элан был даже рад этому факту.
Поднятым Ирией вопросом оказались Звезды. Сказать, что Элан удивился – ничего не сказать. Он ожидал чего угодно после всех этих слов о танцах двоих в саду, под луной или еще где, но никак не разговора о Звездах. Не тех, что сияют на небе с приходом ночи, а тех, что подобно воздушным кораблям, рассекают небосвод, неся погибель любому капитану, рискнувшему обратить свои орудия в ее сторону. Отследить связь между этой темой и словами баронессы принц так и не смог.
– …меня это пугает. Это глупо, да?
– Вовсе нет, – негромко ответил юноша.
«Меня это тоже пугает».
Разговор как-то быстро принял серый оттенок. Принц, так старательно вытесняющий из головы тему Звезд, против которых он хотел бы выйти точно так же, как его старший брат, но не имел возможности, был вынужден вновь вспомнить обо всем том, о чем размышлял в течение последнего месяца. С того самого момента как поругался с королевой (с которой до сих пор толком не разговаривал), когда она посоветовала ему поменьше интересоваться этим вопросам и подальше держаться от неба.
Элан подумал, что в чем-то они с Ирией были схожи. Он точно так же смотрел на небо с мыслями о Звездах. Но если Ирия смотрела на небо с опаской, то он еще и с досадой, вытесняющей решительность. Глядя в небо и видя корабли, он теперь думал только о том, что встанет за штурвал лишь тогда, когда от Звезд останутся лишь слухи. Рано или поздно их одолеют, обрежут им крылья, а ему останется только наблюдать за этим. И, как и всем прочим, радоваться тому факту, что небо вновь безопасно. Настолько, насколько может быть безопасным пространство, являющееся полем для деятельности пиратов.
– Я в общих чертах читала о самом эксперименте…
Да, в газетах писали о том, что Звезды это новый продукт военной инженерии, созданный для усиления воздушного флота, однако из-за ошибки главного инженера ситуация вышла из-под контроля. Писали и еще много чего, но все остальное было лишь домыслами, либо камнями в огород королевской семьи. Читать их было неприятно, и в какой-то момент принц прекратил это делать.
– На самом деле, я знаю не больше твоего, – не понимая, каких именно слов ждет от него Ирия, заметил принц ровным тоном. – Мне ведь тоже приходится смотреть в небо с земли, – с легкой улыбкой напомнил он.
Оглядев просторный тренировочный зал, он остановил взгляд на высоких окнах, сомнительно прикрытых полупрозрачным тюлем.
– Не беспокойся. Звезды или нет, все-таки, их построили исфири. Если их можно построить, значит, их можно и разрушить. Нет в мире чего-то такого, что невозможно уничтожить. Даже камень разрушается под действием воды. В конце концов, Звезды – это всего лишь машины, – сказав это, он упер руки в бока, вскинул подбородок и уверенно заявил: – Вот увидишь, совсем скоро заголовки газет будут пестрить словами о том, что на них нашлась управа!

Элан был немного озадачен. Ирия, казалось, воспринимала ситуацию со Звездами очень близко к сердцу, вот только почему так – принцу было непонятно. Да, Звезды добавили в небо проблем, но уровень этих проблем был примерно равен тому, какой могли создать, скажем, сплотившиеся капитаны пиратских воздушных кораблей. То есть, да, это проблема, и достаточно существенная, но не такая, чтобы можно и нужно было настолько сильно сокрушаться. Когда-то давно, несколько столетий назад, когда в ходу были парусные суда, сплотившиеся капитаны пиратских судов, создавая зыбкий союз и являя миру пиратские флотилии, были и то куда большей угрозой, потому что нападали на порты, грабили города и убирались прочь до того, как станет слишком поздно. Звезда же остается в небе и нападает только на воздушные суда. Как бы жестоко это ни звучало, но потеря нескольких воздушных судов не сравнится с потерей, например, столицы. Совершенно разный уровень вреда.
По идее, те, кто не поднимается в небо и живет своей жизнью, могли бы даже не заметить присутствия такой воздушной угрозы, если бы об этом не раструбили газеты. То, что тебя не касается и то, чего ты даже не видишь, в общем-то, довольно легко не замечать. Ощутимые сложности в жизни обрели лишь вольные капитаны, капитаны торговых и военных судов. Остальным же это жизни не подпортило.
Однако Ирия, похоже, воспринимала это совсем иначе. Может быть, слишком много думала обо всем этом и мрачные мысли слишком плотно засели в ее голове, а может, воспринимала Звезды совсем не так, как их воспринимал принц. А может быть, тут дело было в чем-то личном?
«Может быть, кто-то знакомый пострадал в небе?» – предположил принц, не зная еще, что и думать.
– Знаешь, я ведь знала одного из ученых, кто был в лаборатории тогда...
Похоже, он в какой-то степени угадал. Не похоже, что этот исфири был Ирии как-то близок, но почему-то она упомянула его. Видимо, ее печалил лишь сам факт того, что кто-то пострадал и еще может пострадать. Но…
«…слишком она как-то переживает на этот счет», – опустив глаза подумал принц.
Нет, он не был бесчувственным эгоистом, который не считал проблему проблемой, если она вредила кому угодно, кроме него. Однако будучи принцем он с самого раннего детства воспитывался так, что быстро понял: жертвы необходимы. Те или иные. Нельзя обрести что-то одно, не потеряв чего-то другого. Нельзя всем нравиться, нельзя заслужить всеобщее одобрение, нельзя порадовать одних не расстроив других. А еще он как-то давно сам понял, что если волноваться из-за абсолютно всего, что тебя окружает, и стараться избежать всех проблем – ни к чему хорошему это никогда не приведет. Только создаст больше проблем.
«Нельзя развести огонь не нарубив дров» – отличная фраза, даже если учитывать ее двоякость.
И все-таки, это было не похоже на Ирию. Обычно она старается не говорить о плохом, а если и заходит речь о чем-то таком, то, скорее, сама является тем, кто подбадривает окружающих. Его всегда поражал ее бесконечный оптимизм, именно это ему в не йи нравилось... А сегодня она была сама не своя. Элан не привык видеть ее такой. Наверное поэтому не знал толком, как воспринимать этот разговор.
Когда Ирия его перебила, принц смолчал и покорно дослушал. Похоже, ей и впрямь нужно было высказаться. Когда же она, наконец, отозвалась на его последнюю его фразу, было похоже, будто положительный настрой вернулся к ней. Хотя принц так и не понял, что на это повлияло. Вряд ли его слова – полминуты назад она еще сидела понурая. Наверное, это был как раз тот случай, когда достаточно лишь затронуть тему, чтобы тот, кого она волнует, пошел по нужному пути диалога и сам себя убедил в том, в чем не смог убедить ранее.
У принца так тоже иногда бывало. Ему необходимо было начать с кем-то обсуждать какой-то вопрос, чтобы прийти к окончательному решению. Почему так не выходило сделать наедине с собой – для него оставалось тайной.
– Наверняка так и будет, – он мягко улыбнулся девушке, сидящей на скамье перед ним, а затем потер пальцами лоб. – Не думай об этом слишком много. Звезды не будут вечно летать в небе. Просто доверься адмиралу. Он знает, что делает.
Элан надеялся, что этот разговор не был важным, а он не сделал чего-то, чего Ирия от него, возможно, ожидала. Так как он так и не понял, чего же именно она ждала.

Ирия на удивление быстро отмела прочь пессимистично-задумчивый настрой. Не то чтобы Элан был этому не рад, как раз наоборот, но такая резкая перемена казалось странной. Он даже задумался над тем, не притворяется ли она, чтобы просто свести этот разговор, с самого начала казавшийся Элану странным, на нет. Или просто затем, чтобы не пришлось продолжать его. Может быть, он все-таки действительно сделал что-то не так? И не получив то, зачем пришла, Ирия не хотела продолжать тему, которая ее и заставила встретиться с ним?..
Элан терялся в догадках. Вопросы в его голове росли, сыпались на него как удары Шэвы во время тренировки, и пришлось поспешно выбросить их из головы – все равно он не получит ответы. Если только прямо не спросит об этом Ирию. А этого он уж точно делать не будет…
Стараясь подавить в себе неловкое ощущение и чувство, что он напортачил, принц постарался просто принять то, что к Ирии вернулось хорошее расположение духа, как должное. Сделать это было сложно, но вполне реально.
– Как думаешь, а что было бы, если бы все получилось?
– Если бы все получилось? – «Если бы получилось уничтожить Звезды? Почему «если»?.. Или она о том, что было бы, не выйди Звезды из-под контроля?..» – Ну… В конце концов, они были созданы как часть военно-воздушного флота. Думаю, их бы просто использовали по назначению.
Удивительно, но прежде Элан как-то особо не задумывался над тем, что было бы, получись у Рааса Элмри все с его экспериментом. Он думал о причинах, по которым матушка отдала приказ о новой разработке, думал о войне, которую предсказала Сэра, но всегда воспринимал Звезды именно как угрозу. Наверное, потому что все, кто его окружал, преимущественно в таком ключе о них и рассуждали. Сам принц если и думал об этом, то слишком редко, чтобы озвучить сейчас какие-то конкретные версии, кроме самой банальной.
Особо долго размышлять об этом не пришлось и сейчас.
Заданный Ирией вопрос Элан встретил извиняющейся улыбкой.
– Прости. Пусть матушка и не нагружает меня так, как адмирала, сегодня я не могу похвастаться свободным графиком. После тренировки мне нужно встретить кое-кого… Может быть, как-нибудь потом? – поспешил вставить принц. – Завтра я, скорее всего, проведу все свободное время на стройке. Матушка решила, что я лучше всего подхожу на роль того, кто будет не только следить за ходом работ и докладывать о них ей, но и облагораживать своих присутствием господина архитектора, которому отчего-то очень необходимо матушкино внимание… – он вздохнул. – Может, послезавтра? Думаю, там у меня найдется пара часов для себя.
Элан мысленно закатил глаза.
«Для самого не занятого члена королевской семьи я подозрительно занят…»

Начинать гадать о том, почему Звезды стали не оружием, а главной проблемой Сфирии можно было долго. Но из-за недостатка знаний Элану, к его сожалению, было сложно выдвинуть хоть какие-то предположения. Он, вероятно, как и практически все, до этого инцидента не представлял, что корабль может творить то, что творит Звезда. Одно дело, когда ты соскакиваешь с ресселера, который несется вперед и сбивает все на своем пути, пока не врежется во что-то, и не остановится, и совсем другое – Звезда, которая не просто летела куда-то по прямой, а маневрировала, и… думала? Могла ли она думать? Вряд ли, ведь это был всего лишь корабль. Но как тогда объяснить то, что она нападала на воздушные суда?..
Все это было слишком сложно, даже для того, чтобы просто строить теории. Элан продал бы душу, чтобы оказался на каком-нибудь совете матушкиных инженеров и ученых, и послушать, какие теории выдвигают они, опираясь на все полученные ими знания…
«Не знал, что Ирия интересуется Звездами… так», - подумалось принцу, когда он отвечал:
– Думаю, из тебя получится кто угодно, если тебе самой это будет интересно, – на его лице появилась улыбка. – Но есть еще много времени для того, чтобы подумать.
Элан понимал, что как дочь жрицы, Ирия будет обязана пройти полноценное обучение и стать Девой Алии. Если в ней не откроются силы жрицы, то путь ее после этого будет достаточно свободной. В конце концов, служба в Ордене не является обязательной, это же не рабство. И если ей это действительно интересно, то обучение в Соборе Святой Алии вполне могло открыть ей многие двери…
На предложение покинуть зал, Элан со смущением потер ладонью заднюю часть шеи.
– Вообще-то, не думаю, что моя тренировка закончена. Шэва дала мне небольшую передышку… думаю, она совсем скоро вернется.
Он не стал говорить, что вышла некео только потому, что в зал пришла Ирия. Дала им поговорить. И сейчас принцу было интересно, находится ли женщина прямо там, за дверьми, или же воспользовалась этой небольшой паузой, чтобы ненадолго отойти. Но в том, что некео вернется, второй принц даже не сомневался.

Когда речь неожиданно зашла о дне его личного праздника, принц сперва вопросительно вскинул брови, не совсем поняв, к чему вдруг Ирия вспомнила о дне, до которого еще как минимум неделя.
– День рождения? Так ведь…
Однако затем что-то переменилось в его лице. Быстро пробежавшись в мыслях по последним делам, которыми его просила заняться матушка, графику занятий и тренировок, принц вдруг понял, что в один миг оказался в будущем. В том, которое, как он думал, наступит еще через пару-тройку дней.
– О, Святая Мать, сегодня же уже двенадцатое число! – воскликнул принц, схватившись за голову и устремив взгляд куда-то в стену над головой дочери жрицы. – Как я мог не заметить?!
То, что принц действительно упустил приближение своего личного праздника, даже с учетом того, что во время разговоров матери та обозначала даты его встреч с архитектором, никак не укладывалось в голове принца. Понимание того, что подготовка к его дню рождения сейчас должна быть главной темой, волнующей королевского сенешаля, вселило легкий ужас в принца. Праздник, который он ожидал встретить не ранее чем через неделю, неожиданно оказался прямо на его пороге!
– Кошмаааар, – простонал принц, прикладывая пальцы ко лбу, испуская тяжелый вздох, – хорошо, что я узнал об этом до того, как матушка поняла бы, что я совсем забыл…
Убрав руку от лица, он виновато улыбнулся Ирии.
– Спасибо, что напомнила, иначе я бы совсем пропал, – он коротко посмеялся, почесав пальцем за ухом.
«Опростоволосился перед Ирией, молодец, принц!»
– На самом деле… здесь все по-прежнему, – уже обыденным тоном заметил принц, упирая руки в бока. – Матушка наверняка уже составила список всех тех, кого хотела бы видеть во дворце пятнадцатого числа. Поэтому остается лишь подождать, прежде чем мы снова сможем услышать работы мастера Пэлвини. Уверен, он тоже будет в числе приглашенных. Хотелось бы послушать его новые произведения, – когда принц заговорил о композиторе, одном из лучших пианистов Сфирии, взгляд его сделался мечтательным, а сам юноша словно оказался там, на пышном празднике, с не утихающей музыкой, множеством угощений, без устали льющимся вином, в окружении дам и господ в изящных нарядах.